|
VII
Мутный сероватый свет дождливого осеннего утра пробивался в окно, когда "граф" поднялся довольно бодрый и в хорошем расположении духа. За стеной, у хозяйки, пробило семь часов. Антошка еще спал.
При свете маленького огарка с иглой в руках "граф" занялся приведением в некоторую возможную исправность своего костюма. Дыры на черном лоснившемся сюртуке были зашиты, бахромки с конца штанин срезаны и все платье аккуратно вычищено. Затем "граф" почистил сапоги и достал из маленького сундучка чистые воротники и манжеты. Когда все было готово, он вышел в кухню, вымылся и довольно долго и тщательно расчесывал свои кудреватые волосы и длинную бороду перед маленьким зеркальцем и привел в порядок ногти на своих красивых руках.
Покончив с туалетом, он снова вышел и, встретив хозяйку, с обычной своей галантностью пожелал ей доброго утра.
- Что так рано сегодня, Александр Иваныч?
- Дел сегодня много, Анисья Ивановна... Рано выйду со двора... Надо хлопотать за мальчика, понимаете?..
Он деликатно попросил насчет самоварчика и булки для Антошки, обещая сегодня же покончить маленькие счеты с хозяйкой, и прибавил:
- И еще покорнейшая просьба, добрейшая Анисья Ивановна.
- Что такое?
- Быть может, я сегодня не скоро вернусь, так уж будьте любезны, не откажите накормить мальчика.
- Не бойтесь, голодным не оставлю. Позову обедать, не объест! - не без обидчивости проговорила добрая женщина, которая не раз предлагала и жильцу своему поесть вместе с ней.
Она жалела "графа", и главным образом потому, что он барин, отставной офицер и, верно, прежде богатый, находится в таком положении. Старый альбом "графа" с фотографиями генералов, блестящих дам и офицеров, в который она полюбопытствовала как-то заглянуть в отсутствие "графа", окончательно разжалобил Анисью Ивановну и заставил ее отнестись к "графу" еще с большим участием. И она (хоть при найме комнаты это и не было выговорено) подавала ему самовар и вообще старалась оказывать услуги. Жилец он был тихий и очаровывал хозяйку своим любезным и полным достоинства обращением.
- А вы, Александр Иваныч, насчет чего же, собственно, хотите хлопотать? Определить куда мальчика? - полюбопытствовала Анисья Ивановна.
- Вообще устроить... Ну, разумеется, прежде всего насчет денег... Надо же и одеть и обуть его...
- Что и говорить... Совсем, можно сказать, голый мальчик... Где же вы, Александр Иваныч, полагаете достать?.. У сродственников?
- Да.
- Дадут? - недоверчиво спросила хозяйка.
- Рассчитываю. Я не для себя прошу.
- Ну, дай вам бог, Александр Иваныч!.. Сами вот терпите, а за мальчика хлопочете... Да и насчет его документа схлопочите, а то старший дворник узнает... Как бы не было неприятностей.
"Граф" обещал похлопотать и насчет документа - он пойдет сегодня же к бывшему хозяину Антошки и, поблагодарив квартирную хозяйку, хотел было уходить, как вдруг она сказала, понижая голос:
- Ведь вы не при деньгах, кажется, Александр Иваныч?
"граф".
- А то, что как же вы по делам будете ходить и по такой погоде... Ишь ведь дождь-то какой... Неравно и простудитесь... А вы бы в конке... И я с полным моим удовольствием... Сколько вам будет угодно?.. Сорок копеек, а то полтину?.. Как получите, отдадите...
У "графа" что-то защекотало в горле, и теплое благодарное чувство прилило к сердцу, когда он ответил:
- Ишь вы какая... заботливая, Анисья Ивановна... Сердечно благодарю вас и не откажусь... Возьму двугривенный... В самом деле... в конках удобнее...
Анисья Ивановна отдала деньги и предложила зонтик.
- Удобный зонтик, по крайней мере не промочит!
Но синий неуклюжий зонтик, видимо, шокировал "графа", и он отказался.
Вернувшись к себе, он застал уж Антошку вставшим и одетым в свое тряпье, с заспанным лицом, полным радости и счастия. Карие его глазенки весело улыбались.
- Доброго утра, Антошка! - приветствовал его "граф", протягивая ему руку. - Хорошо спал?
- Доброго утра, граф... А спал я чудесно, граф.
- Ну, что, здоров?
- Как есть вполне... И спина не болит... Хучь сейчас на работу...
- Ишь ты выносливый какой... Вчера у тебя жар был... Я думал - заболеешь, а ты как встрепанный... Что, здесь лучше, чем у дяденьки?
Вместо ответа Антошка засмеялся и вдруг, охваченный радостным благодарным порывом, по привычке нищенки прильнул к его руке.
- Не надо... Не люблю, - промолвил "граф", отдергивая руку. - Никогда этого не делай... Слышишь?
- Вы не сердитесь, граф. Я больше не буду! - виновато промолвил Антошка.
- Я не сержусь, голубчик! - улыбнулся "граф" и с нежностью потрепал Антошку по плечу.
- Не прикажете ли чего сделать, граф? Сапоги ваши почистить? Комнату подмести?
- Давно... И не упомню когда... "Дяденька" не посылал...
- Вот сегодня я поговорю с твоим дяденькой...
- Зачем? - испуганно спросил Антошка.
- Такой... У каждого человека есть документ, чтобы знали, кто он такой... А ты не бойся... Теперь твой дяденька ничего не смеет тебе сделать...
- А как он придет сюда?
- Не придет... Я его так припугну, что он и не подумает прийти...
- Если бы и Нютку взять... Она ловкая девчонка...
Через четверть часа оба приятеля сидели за самоваром. "Граф" на постеле, а Антошка напротив, на стуле. Анисья Ивановна деликатно подала не одну булку, а еще и большую краюху ситного хлеба... "Граф" выпил лениво стакан чая, покуривая скверную папироску, зато Антошка выпил целых три стакана, уписывая за обе щеки хлеб.
- Сыт?
- Сыт совсем... Покорно благодарю...
Антошке хотелось быть чем-нибудь полезным "графу", как-нибудь ему услужить, и он, увидавши на столе письма, проговорил.
- В таком костюме? - засмеялся "граф".
- Что ж костюм? Я привык... Я бы сбегал, граф. Только дозвольте.
- Вижу, что сбегал бы... Лаской из тебя хоть веревки вей!.. - вставил "граф" не совсем понятное для Антошки выражение. - А ты уж сегодня никуда не бегай, посиди дома... Видишь, какая погода... Я сам письма разнесу и вообще пойду по разным делам... К вечеру я вернусь... Обедать ты будешь с хозяйкой, с Анисьей Ивановной... Она, брат, добрая, хорошая женщина, Анисья Ивановна... Без меня ты можешь прибрать нашу комнату и помочь хозяйке, если что нужно...
"Граф" стал одеваться и, окончив одевание, имел довольно внушительный вид.
- Чего лучше! - отвечал восхищенный Антошка.
- Ну и отлично! - засмеялся "граф". - Кстати, ты не забыл адреса той барыни, которая звала тебя за платьем?.. Я, быть может, и ее навешу...
- Он у меня записан, - отвечал Антошка, доставая из кармана штанов свою записную книжку...
- Ну-ка, давай ее сюда... Я посмотрю, как ты выучился писать... Гм... Недурно... весьма недурно... "Скварцова... Сергифская, пятнадцать"... Со временем можно будет и лучше... И выучимся... И писать, брат, выучимся, и арифметике, и истории... всему, Антошка, в школе выучимся! - значительно проговорил "граф", заставляя Антошку вытаращить от изумления глаза.
"граф" так себе... "хвастает", но из деликатности не заявил сомнения насчет возможности исполнить такое обещание. "Граф" сам нищенствовал - и вдруг... школа...
"Подико-сь все это денег стоит!" - подумал Антошка.
- Ну, брат... об этом после поговорим... вечером... а пока до свидания!
И "граф", надев чуть-чуть набекрень свой цилиндр, с важным и решительным видом вышел из комнаты, натягивая перчатки.