Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Т"

1. Два брата. Часть 1. Глава 19.

Входимость: 1. Размер: 17кб.

Часть текста: повлиять на Кузьму и убедить его отсрочить продажу. - Во всяком случае, надо попытаться! Вася просиял, когда за чаем услышал этот разговор. Он так восторженно любовался отцом, что старик, улыбаясь, промолвил: - Ты что так смотришь, Микула Селянинович, а? И сегодня ты как будто веселей, не то что вчера. - Я надеюсь, что ты, папа, поможешь. Тебя послушают. - Ну, брат, не особенно нас слушают! Ведь вот ты же меня вчера не послушал, я не убедил, кажется, тебя, что тебе надо учиться, а не поучать Кузьму и становых! - шутя заметил Вязников. - Но я не падаю духом и не теряю надежды со временем убедить тебя, что твои увещания по меньшей мере бесполезны. Еще поспорим, мой философ! Теперь будем чаще спорить, а то ты какой-то со мной бука был, мой мальчик. Будем ведь спорить? - Будем. - Но споры - спорами, а занятия - занятиями. Надеюсь, что ты будешь готовиться к экзамену? - Я готовлюсь. - Ты не захочешь огорчить нас, стариков, оставаясь неучем? - Мне было бы тяжело огорчить вас! - с чувством проговорил Вася как бы в раздумье. - То-то... Эх, брат, перемелется - мука будет! Не все кругом ложь да зло, как тебе кажется. Ну, до свидания. Пожелайте нам успеха, господа! - проговорил старик, прощаясь с женой и сыном. Вечером Вязниковы приехали в губернский город С. и остановились в гостинице. Иван Андреевич облекся в черный сюртук, чтобы тотчас же отправиться к губернатору, а Николай собирался в театр. Они условились после театра поужинать вместе с отцом в...

2. Ужасная болезнь

Входимость: 1. Размер: 17кб.

Часть текста: к экзамену!" - подумал я, несколько изумленный таинственностью, с которою он совершал свое путешествие по спальне. Мне долго не спалось. Я хорошо слышал, как часы медленно пробили два, три, четыре... Огонек все еще мерцал в зале... Наконец послышались те же осторожные шаги, и я увидал Ракушкина, с теми же предосторожностями возвращавшегося назад. Я кашлянул. Он вдруг замер на месте, обратил свое лицо в мою сторону и еще тише прокрался далее, разделся и лег в постель. Меня это заинтересовало. Наутро я подошел к Ракушкину и неожиданно спросил его: - Куда это ты ходил ночью? Он весь вспыхнул до корней волос и, заикаясь, ответил: - Ночью?.. Я никуда не ходил!.. Да... ходил воду пить... Ужасная была жажда! Я было хотел наотрез сказать ему, что он врет, что в течение трех часов воды не пьют, но, когда взглянул на его смущенное лицо, на его большие голубые глаза, растерянно глядевшие куда-то вкось, мне стало жаль Ракушкина, и я больше ни о чем его не расспрашивал. Через несколько дней я встал в четыре часа утра, чтобы позаняться перед экзаменом. Смотрю: кровать Ракушкина пуста. Я вышел в залу. В самом конце ее, при свете мерцающего огарка, я увидал знакомую фигуру товарища. Я подошел ближе... Ракушкин спал, склонившись над столом. Перед ним лежала большая толстая тетрадь, а сбоку руководство астрономии, раскрытое на предисловии автора. Ясно было, что он не астрономией занимался. Я заглянул в тетрадь: на открытой странице были написаны стихи; перевернул страницу, другую, третью, - везде стихи и стихи, редко попадалась, впрочем, и проза... Я прочел еще не совсем засохшую страницу стихов, но каких стихов! Ужасных! Я и теперь хорошо помню следующее двустишие, блестевшее свежими чернилами, написанное в честь Петра Великого. Оно врезалось в мою память, и никогда ничем не...

3. Ледяной шторм. Глава 6.

Входимость: 1. Размер: 6кб.

Часть текста: Ада Борисовна приличнее называть свои меблированные комнаты в двухэтажном доме, она не считала “компроментантным” занятием хотя бы для образованной девушки из порядочного общества и генеральской дочери, жаждавшей самостоятельности и какого нибудь дела. Вдобавок пансион, вполне приличный и семейный, дает не только полезную деятельность, но вместе с тем и хороший доход во время сезона, когда порядочные приезжие ошалевают от серьезных цен, произносимых с любезной улыбкой изящно одетой, благоухающей и корректной Адой Борисовной. Хоть Ада Борисовна и влюбчива, но это не мешает ей быть деловитой и аккуратной хозяйкой, понимающей значение сезона и несоответственных цен за комнаты. Она необыкновенно заботлива о своих жильцах, особенно зимой, когда приезжих так мало и пустующих комнат так много. Она умеет примирять беспокойных и нервных жильцов с кое какими неудобствами, вроде холода в комнатах, щелей в рамах и слишком маленьких порций за завтраками и обедами, – бесконечной внимательностью, знанием трех языков и научно доказанных фактов о пользе для здоровья прохладного воздуха в комнатах и домашнего простого и свежего обеда без излишества. И, в подтверждение своих теоретических сообщений, Ада Борисовна рассказывала, как быстро поправлялись жившие в ее пансионе прошлой зимой князь Булатовский, известный писатель Ракушкин и один молодой офицер фон Дорф. Участливая к своим жильцам, что сказывалось и в ласковом взгляде маленьких глаз и в мягком сопрано, иногда доходящем до тремоло , Ада Борисовна или заходила к жильцам, или приглашала в свою уютную...

4. Севастопольский мальчик. Глава 8.

Входимость: 1. Размер: 27кб.

Часть текста: дня - такие дни в Крыму не редкость - почти без сумерек наступил вечер. Он был ласково тих и дышал нежной прохладой. Плавно, медленно и торжественно поднимался по небосклону полный месяц. Красивый, холодный и бесстрастный ко всему, что творится на земле, он обливал ее своим таинственным, серебристым, мягким светом, полный чар. И недвижные в мертвом штиле рейды и бухты, и белые дома и домишки Севастополя, и притихшие бастионы и батареи, и окрестные возвышенности - словом, все это казалось на лунном свете какой-то волшебной декорацией. А звезды и звездочки, сверкающие словно бы брильянты, засыпавшие бархатистое темное небо, трепетно и ласково мигали сверху. - О господи! - невольно вырывался из груди не то восторг, не то вздох. И люди еще сильнее чувствовали прелесть этого вечера. Ведь он мог быть каждому и последним! Но пока вечер свой. Стрельба прекратилась с обеих сторон. Люди устали убивать друг друга и хотели отдыха. Словно бы утомилась и насытилась за день и сама смерть. Она притаилась и не показывалась на людях даже редкими светящимися точками бомб, с тихим свистом взлетающих в воздух, чтобы шлепнуться среди людей и разорваться. Смерть сводила теперь последние счеты не публично. Она витала в переполненных госпиталях и на перевязочных пунктах, где тяжелораненые и тяжелобольные, уже обреченные, должны были расстаться с жизнью в этот чудный вечер. И немногие сестры милосердия, эти самоотверженные подвижницы любви к ближнему, в первый раз появившиеся в русских госпиталях, едва успевали, чтоб облегчить последние минуты умирающих, выслушать последние просьбы о поклонах далеким близким и трогательную благодарность за ласковый уход доброй сестры. Это были первые ласточки милосердия. И как же ...

5. Похождения одного матроса. Часть 1. Глава 5.

Входимость: 1. Размер: 12кб.

Часть текста: со своим помощником. Каждый из них выстаивал по шести часов наверху, и каждый ежедневно надеялся, что вот-вот задует попутный ветер и бриг под всеми парусами направится к цели, делая миль по двести суточного плавания. А между тем ветер, как нарочно, почти постоянно дул, как говорят моряки, в "лоб", и приходилось лавировать и постоянно делать частые повороты, что утомляло и вызывало неудовольствие в матросах, которым и после вахты не удавалось ни одной ночи спокойно выспаться: то и дело боцман или штурман вызывали подвахтенных наверх для поворота - маневра, требовавшего присутствия всего незначительного экипажа "Диноры". Еще слава богу, что погода все время стояла хорошая и ветер дул ровный и не особенно свежий, так что не приходилось еще чаще беспокоить людей, чтобы брать рифы. Во время своих вахт капитан Блэк, расхаживавший по возвышенной площадке юта, под которой помещалась его каюта, в своей кожаной короткой куртке, белых штанах и соломенных туфлях, надетых на босые ноги, был, по обыкновению, наружно спокоен и даже, казалось, невозмутим. По крайней мере бледное, помятое жизнью, но все еще красивое лицо капитана Блэка, с изящными и тонкими чертами, суровое, энергичное и самоуверенное лицо, в котором с первого же взгляда чувствовалась непреклонная воля и сказывался железный характер, - не выражало ни беспокойства, ни волнения. А между тем на душе у капитана было далеко не покойно....