Поиск по творчеству и критике
Cлово "1902"
Входимость: 5. Размер: 25кб.
Входимость: 2. Размер: 23кб.
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 54кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Входимость: 1. Размер: 45кб.
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 36кб.
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 5. Размер: 25кб.
Часть текста: Севастополя,? за что был награжден бронзовой и серебряной медалями на андреевской и георгиевской лентах. В 1855 г. отец писателя был произведен в адмиралы и назначен членом совета Адмиралтейства. Семья переехала в Петербург, и С. был определен в Пажеский корпус - его ждала карьера гвардейского "сухопутного" офицера. Однако в 1857 г. погибает старший брат С.- капитан-лейтенант, и по ходатайству отца, стремившегося "сохранить во флоте" фамилию Станюковичей, Константин был переведен из Пажеского в Морской кадетский корпус. Учебное плавание летом 1860 г. на корабле "Орел" столкнуло С. с вопиющей жестокостью флотской службы - телесными наказаниями, зверской расправой с матросами. Эти впечатления, а также растущая увлеченность литературой пробудили в душе юноши стремление оставить Морской корпус и поступить в университет. В 1859-1860 гг. в малоизвестном журнале "Северный цветок" появляется ряд стихотворений С. подражательного характера, почти не имеющих эстетического значения. (Исключение составляет талантливый перевод из Т. Г. Шевченко "Садок вишневый".) Осенью 1860 г. С. объявил отцу о своем решении перейти в университет. Ответом было решение "грозного адмирала" незамедлительно отправить непокорного сына на три года...
Входимость: 2. Размер: 23кб.
Часть текста: "Маленькие моряки" и др.). Наиболее полно и откровенно высказал Станюкович свои взгляды на Крымскую войну в 73-м публицистическом "Письме знатного иностранца", которое, однако, не было пропущено цензурой. Корректурные листы этого письма, почти полностью перечеркнутого цензором, хранятся в архиве Института Русской литературы Академии наук СССР (Пушкинский дом, ф. 432, No 3). Вот выдержки из него: "...Я расскажу вам страничку из нашего прошлого... Отрывок из личных воспоминаний того времени, когда под грохот севастопольской канонады мы прозрели". "Накануне мы еще верили в силу кремневого ружья (системы) и думали, что все пойдет превосходно. Я был в то время еще мальчиком, но впечатления живо врезались в моей памяти, и я отлично помню настроение, бывшее в том самом городе, который теперь представляет развалины. Севастополь веселился. Еще накануне самой высадки был бал; большинство решительно не верило в возможность высадки, хотя союзный флот и маневрировал в виду берегов. "Не посмеют! Куда им!" - повторялось со всех сторон". "...Все ложились спать, уверенные, что вся эта военная суматоха пройдет... и снова жизнь пойдет своим чередом". Дворяне будут "веселиться по-прежнему, получать доходы с деревень, стричь косы у непокорных горничных, посылать на конюшню дерзких хамов и дрессировать солдат и матросов при помощи палок и линьков". "Культ страха, начинаясь сверху, проходил до низу и казался тогда...
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Часть текста: нет дома! - О, извините! Я сказала, что вы дома. Он такой хороший господин и так благородно одеты!.. И, вероятно, от удовольствия принять такого хорошего господина и получить двугривенный лицо Христины вспыхнуло, и она не без таинственности прибавила: - Он сказал: "Одна минута по важному делу!" - Ну, просите! Через минуту я увидал безбородое красивое лицо плотного брюнета лет за тридцать в безукоризненном рединготе. Слегка выкаченные темные глаза не лишены были кокетливой наглости татарина-проводника в Ялте. Пушистая щетка усов, поднятых кверху, придавала физиономии решительный вид. Из-под толстых сочных губ сверкали ослепительно-белые зубы. - Великодушно простите, что отнимаю драгоценное время у писателя, который творит... Я прошу пять минут... Только пять... Надеюсь, позволите? Я знал эти "пять минут" незнакомых посетителей и особенно посетительниц, когда они, при малейшей оплошности, начинают знакомить с избранными местами своих рукописей. Но, по-видимому, гость не походил на начинающего писателя, - карман...
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Часть текста: и десяток статских в модных пальто на безукоризненных фраках с цветами в петлицах. Все казались оживленными и слегка возбужденными. Чуть-чуть отделившись от кружка, стоял пожилой господин с выбритым усталым лицом и равнодушным взглядом, в черном пальто и с фетром на голове. Он говорил старому адмиралу о погоде в Крыму прошлой осенью. Слегка наклонив голову, адмирал напряженно-внимательно слушал, словно бы боялся проронить одно слово пожилого господина. В лице и в фигуре старика адмирала было что-то искательное и жалкое, хотя его высокопревосходительству не было ни малейшего дела ни до его превосходительства {...хотя его высокопревосходительству не было... дела... до его превосходительства... - согласно введенной Петром I Табели о рангах, к лицам, имевшим чин второго класса (действительным тайным советникам, генералам родов войск, адмиралам), полагалось обращаться "ваше высокопревосходительство"; а чин третьего класса (тайным советникам, генерал-лейтенантам, вице-адмиралам) - "ваше превосходительство".}, ни до прошлогодней погоды. Многие из провожавших Руслановых взглядывали на него значительно, с невольно раболепным чувством. Проходившие мимо мужчины, видевшие пожилого господина в его приемной и даже не бывавшие...
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: молодую женщину! Скворцов нашел в ней желанную. Он не боялся значительной разницы лет между ними. Ему - сорок три, ей - двадцать семь. И, редкий счастливец, он глядел в глаза жены, стараясь угадывать ее желания, и ради ее счастья работал как вол, добывая средства. Увидал Скворцов Веру Борисовну на фиксе у знакомого профессора{72}, приятеля и товарища по университету. Эта стройная, среднего роста молодая девушка с тонкими, словно выточенными чертами серьезного и вдумчивого свежего лица, с большими красивыми серыми глазами, ясными и покойными, и пепельными волосами, была хороша собой и особенно привлекательна потому, что, казалось, и не сознавала своей привлекательности, - до того она была серьезно сдержанна и держала себя с подкупающей простотой и строгой, слегка грустной скромностью. На Скворцова Вера Борисовна произвела сильное впечатление, и он попросил хозяина представить его молодой девушке. После вечера Скворцов был очарован. Ему казалось, что нашел именно ту женщину и "родственную душу", о которых мечтал. После первой встречи Скворцов искал встреч с Верой Борисовной. Влюбленный, он забыл свою теорию брака и...
Входимость: 1. Размер: 54кб.
Часть текста: настроении проголодавшегося чиновника. Оно было приподнятое, возбужденное и слегка торжественное. Варенцов соскочил с дрожек, вынул из портмоне две монетки, внимательно осмотрел их - те ли - и, вручая их извозчику из "ванек", не без довольной значительности в скрипучем голосе сказал: - Я, братец, прибавил! "Чувствуешь?" - казалось, говорили серо-голубые глаза. Извозчик "почувствовал", но не очень от прибавки пятачка. И, снимая шапку, сделал льстивое лицо и проговорил: - Ехал, слава богу, на совесть! Еще бы прибавили пятачок, барин хороший! - Прибавил, а ты клянчишь! Стыдно, братец! - возмущенным и строгим тоном произнес Варенцов и вошел в подъезд. Пожилой, худой и грязноватый швейцар Афиноген, судя по истрепанной ливрее и замаранной фуражке, нисколько не заботившийся о своей представительности, встретил Варенцова сдержанно, тая в душе серьезное неудовольствие против жильца. Еще бы! Платит только рубль в месяц жалованья, на рождество и пасху дает по рублю, на чай хоть бы раз гривенник, никуда не посылает и не поощряет попыток на разговор. Афиноген, жадный на деньги и объяснявший, что копит их единственно на "предмет женитьбы", хотя и не думавший о ней, вел упорную усмирительную войну против Варенцова и его жены. Дверная ручка их квартиры не чистилась. Письма и газеты дня по два вылеживались в швейцарской. Непокорных жильцов, возвращавшихся домой после полуночи, Афиноген не без злорадства выдерживал на морозе у подъезда минут по пяти. Гостям Варенцовых, спрашивавших: "Дома ли?" - он врал ради педагогического воздействия, по вдохновению. Ничего не действовало. Имевший определенные и довольно мрачные воззрения на супружескую верность и семейное благополучие жильцов, Афиноген старался найти какой-нибудь козырь против Варенцовых. Но все его тайные разведки были напрасны. И обманутый скептик и скопидом решил, что восьмой нумер "очень аккуратен вокруг...
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: душу каждое подаренное им судьбой впечатление бытия. Сырой весенний ветер трепал густые, слегка тронутые сединой каштановые волосы, играл небольшой аккуратно подстриженной бородкой... Дождавшись, когда возница извлечет из экипажа багаж, господин двинулся к крыльцу. В передней, куда спешно явились хозяева Гундуровки, приезжий представился: Станюкович Константин Михайлович, литератор из Петербурга. - Станюкович! - всплеснула руками Надежда Валериановна Михайловская. - И просто литератор! Да вы же, Константин Михайлович, можно сказать, один из столпов отечественной словесности. Повелитель умов! Мы здесь, в глуши, сочинения ваши читали взахлеб. И вы у нас в гостях! Какая честь! Константин Михайлович ответил на комплимент смущенной улыбкой. Однако, видимо, испытал при этом волнение, что выразилось весьма неожиданным образом: левая сторона его лица дернулась. То ли стараясь, чтобы нервный тик не испугал молодую хозяйку, то ли спеша объявить о цели своего визита, Станюкович повернулся к ее супругу, Николаю Георгиевичу, и торопливо сообщил, что прочитал его рукопись "Письма из деревни", переданную в журнал "Русское богатство", был глубоко ею восхищен, а потому счел долгом своим предпринять эту поездку, дабы познакомиться с Михайловским, изложить ему те мысли, что нахлынули во время чтения, да и вообще взять на себя роль, если позволительно так выразиться, крестного отца начинающего писателя - ввести его в столичные литературные круги. Речь гостя произвела на хозяина сильное впечатление. И когда Константин Михайлович под конец ее смущенно развел руками, Михайловский...
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Часть текста: начинал изнемогать в непосильной борьбе. Волны чаще врывались и дольше застаивались на палубе. Заливаемый ими нос тяжелее поднимался. Крейсер плохо слушался руля и безумно метался, словно в агонии. В девятом часу утра "мичманенок", посланный старшим офицером узнать, как в трюме вода, видимо взволнованный, поднялся на мостик. Считая ненужным доложить сперва Алексею Ивановичу, который добросовестно мерз на мостике, безмолвно предоставив распоряжаться всем старшему офицеру, Ариаднин сказал Артемьеву, что вода в трюме прибывает. - На помпы! - в рупор крикнул старший офицер. Безнадежный ужас охватил всех. Никто не трогался. Смерть, казалось, неминуема. - На помпы! - повторил Артемьев и бросился вниз. Его чуть было не смыло. Удержали матросы. - На помпы, живо! Или не хотите спастись? - бешено крикнул Артемьев. Ариаднин уж был тут и повел с собою матросов. Через несколько минут помпы работали. Артемьев уж был на мостике. Возбужденный опасностью, он почувствовал в себе необыкновенный подъем духа и стал "рыцарем...
Входимость: 1. Размер: 45кб.
Часть текста: красавец военный трехмачтовый клипер, слегка накренившись, несся под всеми парусами с попутным ровным зюйд-вестом, направляясь из Гонолулу, на Сандвичевых островах, к берегам Калифорнии, в Сан-Франциско. Был седьмой час чудного июньского вечера. Солнце, ослепительно заалевшее, медленно, величаво и словно бы нехотя опускалось за горизонт, заливая его блеском пурпура и золота и окрашивая часть бирюзового неба какими-то волшебно нежными переливами всевозможных красок. Палящий зной дня прошел. От волнистого безбрежного океана веяло прохладой. Казалось, не надышишься этим чистым морским воздухом. Океан тихо рокотал. В этом рокоте не звучал угрозой морякам и не натягивал их постоянно напряженные нервы. Могучие волны прозрачной синевы с седыми, ослепительной белизны, верхушками одна за другою с тихим гулом разбивались о клипер, обдавая его алмазною водяною пылью, и покачивали его с бока на бок с ласковою осторожностью доброй няньки. За кормой слегка пенилась серебристая лента и вдали исчезала, сливаясь с волнами. Было тихо и торжественно кругом на беспредельном просторе океана, часть которого была охвачена заревом заката. И эта торжественность природы невольно передавалась многим чутким душам моряков....
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Часть текста: Сознавая себя виноватым, Муратов даже не выругался и стал сконфуженно снимать сапоги и штаны. И когда Быстренин начал извиняться, Муратов остановил товарища: - Брось, Николай Иванович! Я не в претензии. Сам виноват. А ты - порох. И вдобавок сегодня пуделял, а я без промаха. Досадно только, что нельзя сегодня охотиться! - добродушно прибавил Муратов. Быстренин вытер кровь, сделал перевязку, забинтовал ногу, и друзья пошли в Севастополь. Раскаяние свое Быстренин вымещал на своем "Джеке". Умный молодой пойнтер решительно не понимал, за что его беспощадно вытягивали плетью. Ведь не он же виноват, что хозяин не заставлял птиц падать. Джек так непокорно визжал и с таким испуганным удивлением и укором смотрел на Быстренина, что тот ожесточеннее стал стегать собаку. - За что это ты Джека, Николай Иванович? - спросил Муратов. - Он знает... шельмец. Не гоняйся за птицей, если я не велел. Муратов взглянул на раздраженно-сконфуженное лицо Быстренина и не продолжал. Быстренин оставил Джека в покое и, повеселевший, стал обычным приятным собеседником и подчас остроумным зубоскалом. Муратов, по обыкновению, более слушал и восхищался другом. В Севастополе, конечно, не узнали, что Быстренин залепил заряд Муратову. На вопросы Алексей Алексеевич коротко отвечал: "Споткнулся... уронил ружье, спустился курок". Быстренин, напротив, подробно рассказывал, как это...