Поиск по творчеству и критике
Cлово "1854"
Входимость: 11. Размер: 23кб.
Входимость: 3. Размер: 22кб.
Входимость: 2. Размер: 22кб.
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 47кб.
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 11. Размер: 23кб.
Часть текста: образом, "Севастопольский мальчик" имеет только одно прижизненное издание. Тема обороны Севастополя и Крымской войны занимала Станюковича всю жизнь. Мальчиком ему довелось быть не только свидетелем, но и посильным участником Севастопольской обороны. В своем творчестве к темам Крымской войны он обращался неоднократно ("Побег", "Кириллыч", "Маленькие моряки" и др.). Наиболее полно и откровенно высказал Станюкович свои взгляды на Крымскую войну в 73-м публицистическом "Письме знатного иностранца", которое, однако, не было пропущено цензурой. Корректурные листы этого письма, почти полностью перечеркнутого цензором, хранятся в архиве Института Русской литературы Академии наук СССР (Пушкинский дом, ф. 432, No 3). Вот выдержки из него: "...Я расскажу вам страничку из нашего прошлого... Отрывок из личных воспоминаний того времени, когда под грохот севастопольской канонады мы прозрели". "Накануне мы еще верили в силу кремневого ружья...
Входимость: 3. Размер: 22кб.
Часть текста: некоторый страх и мысленно взывали ко господу богу: "Господи! За что это он рассердился? Успокой, боже, адмиральскую душу!" Но несмотря, однако, что подобные моления искренне и горячо возносились решительно всеми офицерами на корвете, где "сидел", то есть имел свое местопребывание, адмирал, - начиная с капитана, пожилого, смелого моряка, не боявшегося океанских штормов, но трусившего, как огня, начальства, и кончая младшим механиком, - господь бог адмиральскую душу не смягчил. Состояние духа адмирала, видимо, приближалось к "штормовому". Барометр быстро падал, предвещая бурю. Быстрой и нервной походкой ходил адмирал взад и вперед по шканцам среди царившей вокруг тишины, наблюдаемый зорким и испуганным взглядом молодого вахтенного офицера, замершего на мостике. Адмирал ходил, словно негодующий зверь в клетке, весь вздрагивал, крякал, снимал с своей седой, остриженной под гребенку, головы фуражку и судорожно мял ее в своих толстых коротких пальцах, словно желая уничтожить эту белую фуражку. "Начинается!" - подумал молодой офицер, не спуская очарованных глаз с адмирала, словно робкая антилопа перед страшным боа{151}, готовым схватить ее. Но адмирал не обращал ни малейшего внимания на трепетавшего в ожидании "разноса" мичмана и продолжал ходить. По временам с его уст вылетали отрывистые выражения самого морского характера. Он был по этой части настоящий виртуоз и такой, что боцмана и матросы только ухмылялись, дивясь его неистощимой фантазии. Из себя адмирал был кряжистый, сутуловатый, небольшого роста, сильный и крепкий человек, лет за пятьдесят, пользовавшийся репутацией лихого и бесстрашного моряка. Лицо энергичное, резкое, крупное, загорелое, гладко выбритое, с колючими усами и с парой черных круглых глаз. Глаза эти, выпуклые, с кровяными жилками на белках, казалось, вот-вот сейчас выскочат и съедят вас живьем... По крайней мере такое впечатление производили они на...
Входимость: 2. Размер: 22кб.
Часть текста: проложенному кем-то курсу и даже открывать в нем новые острова. Но по суровому закону отбора память столетий сохраняет имена главным образом тех, кто первым сказал нечто новое, кто повернул корабль на неизведанный курс. Сказанное весьма близко относится к русскому писателю конца XIX века Константину Михайловичу Станюковичу. Его рассказы о море и моряках любимы читателями и сейчас, но мало кто знает, что из тринадцати томов собрания сочинений, вышедшего при жизни Станюковича, "морские" рассказы и повести составляют только три. * * * Этот талантливый и умный, хорошо знавший жизнь и удивительно работоспособный писатель, честный труженик-просветитель, страстный поборник передовых идей шестидесятых годов создал множество "неморских" произведений. Тут и романы, и повести, и пьесы, и рассказы, тут и публицистические статьи и обличительные очерки, написанные в щедринской манере. Произведения его отличаются высоким гражданским чувством, прямо и остро решают вопросы морали, порядочности, честности, принципиальности, смело выражают протест против реакционной политики царского правительства, душившего те освободительные стремления, которые возникли в русском обществе после "реформ" и отмены крепостного права. Некоторые из них, как "Тапочка", "Два брата", "Испорченный день",...
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Часть текста: с Северной стороны и видел там первого раненого офицера в Альминском сражении . Его привезли в коляске. Яличник видел полулежащую крупную фигуру с черноволосой головой без фуражки, с мертвенно-бледным красивым молодым лицом. Он видел напряженно серьезное лицо военного врача, сидевшего бочком в коляске, лакея в "вольной" одежде на козлах рядом с ямщиком и двух донских казаков на усталых лошадках, провожавших коляску. Когда раненого перенесли на катер, чтоб переправить к морскому госпиталю, молодой ямщик на минуту остановился около кучки любопытных и сказал, что привез важного офицера, которому вначале сражения оторвало ногу ядром, и по случаю того, что "барин княжеского звания и страсть богатый", для него обрядили коляску и запрягли курьерских со станции, чтобы лётом доставить в Севастополь. Пусть, мол, доктора приложат все свое старание для князя из Петербурга. Ямщик прибавил, что по дороге обогнал пешеходных раненых солдат, которые плелись к Севастополю, а видел и таких, "кои истекали кровью в степи". Ямщик...
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Часть текста: надежда державной Невы, принеся морскую славу России, славу добрую, громкую. Белокрылыми птицами разлетались во все края земли российские шлюпы, бриги, корветы; отправлялись открывать неоткрытые земли, познавать таинства океанов: В.М.Головнин и М.П.Лазарев, О.Е.Коцебу, Л.А.Гогемейстер, З.И.Панафидин и снова Головнин. К южному полюсу пробивались Ф.Ф.Беллинсгаузен и М.П.Лазарев, в Арктику - М.Н.Васильев и Г.С.Шишмарев. В третий раз в кругоземный вояж уходят неутомимый адмирал Лазарев, вторую свою экспедицию совершает О.Е.Коцебу. Половодье, всплеск русских парусов над Мировым океаном. Свыше сорока кругосветных экспедиций и дальних походов за полвека. Открыт шестой континент планеты - закованная во льды Антарктида, нанесены на карты неизвестные острова, исследуются глубины и берега, изучаются течения и ветры, флора и фауна океанов, а крепостная мужицкая Россия все еще толкует о найденных землях ада и рая, о кровожадных людоедах, о морских чудовищах, пожирающих целиком корабли, о сивушных озерах и берегах из чистого золота. Любопытным...
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: ВАЛЕТ Впервые - в журнале "Дело", 1877, NN 4-5, с подзаголовком: "Из современных нравов". Рассказ, по словам Станюковича, был написан по "горячим следам" уголовного процесса над "Червонными валетами" - молодыми авантюристами из привилегированных слоев общества. Стр. 44. ...генерал достопамятной крымской эпохи... - Имеется в виду Крымская война 1853-1856 гг. Стр. 44-45. .. . после каждого прихода в темный, мрачный кабинет с пожеланиями доброго утра и доброго вечера мальчику переменяли панталончики. - Подобная ситуация описана в VII главе рассказа "Грозный адмирал" (том 3 наст. издания). Стр. 45. ...этого Вениамина семейства... - т.е. младшего и любимейшего сына. Вениамин - младший и самый любимый сын библейского патриарха Иакова. Стр. 51. Три листика - название карточной игры; марьяж - термин карточной игры, обозначающий совокупность двух карт - короля и дамы. ...Валансьены - кружева (франц.); здесь: сорочка, отделанная кружевами. Стр. 52. ...по случаю ожидавшейся восточной войны... - см. прим. к стр. 44. ...в город С. - Речь идет о Севастополе. Стр. 53. Неофит - новый приверженец какого-либо учения. Стр. 55. Военная гроза надвигалась все ближе и ближе. - Оборона Севастополя началась 13 сентября 1854 года...
Входимость: 1. Размер: 47кб.
Часть текста: лицо, открытое и смелое, с бойкими глазами, дышавшими умом, было озабочено. По-видимому, мальчик кого-то поджидал, не отводя глаз с переулка, спускавшегося в город. Только изредка не без зависти взглядывал на средину узкой улицы слободки, где неподалеку играла в бабки знакомая компания. В ней "черномазый" был признанным авторитетом и в бабках, и во всех проказах, и в разбирательствах драк и потасовок. К нему уже прибегала депутация звать играть в бабки, но он категорически отказался. - Маркушка! - вдруг долетел из открытого оконца слабый, глухой женский голос. Черномазый мальчик вбежал в хату и подошел к кровати, стоявшей за раскрытым пологом, в небольшой комнате с низким потолком, душной и спертой. Под ситцевым одеялом лежала мать Маркуши, матроска с исхудалым, бледным лицом, с красными пятнами на обтянутых щеках, с глубоко впавшими большими черными глазами, горевшими лихорадочным блеском. Она прерывисто и тяжело дышала. - Не идет? - нетерпеливо спросила матроска. - Не видно, мамка! Верно, придет... - Не зашел ли в питейный? - Там нет... Бегал... Тебя знобит, мамка? - То-то знобит. Прикрой, Маркушка! Маркушка достал с табуретки старую шубейку, подбитую бараном, и накрыл ею больную. Затем он поднес ей чашку с водой и заботливо проговорил: - Выпей, мамка. Полегчает. И с уверенностью прибавил: - Скоро поправишься... Вот те крест! И Маркушка перекрестился. Больная ласково повела красивыми глазами на сына и отпила несколько глотков. - Разве что не спустили тятьку с "Констенкина" по случаю француза... Видимо-невидимо пришло их на кораблях в Евпаторию с солдатами. Хотят шельмы на берег... - Наши не допустят!.. - возбужденно проговорила матроска, сама торговавшая до последних дней на рынке разной мелочью. Как почти все на рынке, она повторяла, что французы и англичане не осмелятся прийти к нам, а если и осмелятся, то их не пустят высадиться на берег, и союзники с позором...
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Часть текста: в красавца, с одной высокой мачтой, носившей большую парусность, тендер "Ястребок". Второй - в стройную, хорошенькую, с двумя слегка наклоненными мачтами, шкуну "Ласточку". И "Ястребок" и "Ласточка" отлично ходили и мастерски управлялись лихими молодыми капитанами. Они были товарищи по корпусу, закадычные друзья и оба завзятые охотники. Ходили на охоту вместе, хотя несколько лет тому назад вспыльчивый Быстренин и всадил в ляжку друга заряд дроби за то, что Муратов стрелял не в очередь, как было условлено, и убил пару жирных перепелок. А очередь должна соблюдаться свято. Сознавая себя виноватым, Муратов даже не выругался и стал сконфуженно снимать сапоги и штаны. И когда Быстренин начал извиняться, Муратов остановил товарища: - Брось, Николай Иванович! Я не в претензии. Сам виноват. А ты - порох. И вдобавок сегодня пуделял, а я без промаха. Досадно только, что нельзя сегодня охотиться! - добродушно прибавил Муратов. Быстренин вытер кровь, сделал перевязку, забинтовал ногу, и друзья пошли в Севастополь. Раскаяние свое Быстренин вымещал на своем "Джеке". Умный молодой пойнтер решительно не понимал, за что его беспощадно вытягивали плетью. Ведь не он же виноват, что хозяин не заставлял птиц падать. Джек так непокорно визжал и с таким испуганным удивлением и укором смотрел на Быстренина, что тот ожесточеннее стал стегать собаку. - За что это ты Джека, Николай Иванович? - спросил Муратов. - Он знает... шельмец. Не гоняйся за птицей, если я не велел. Муратов взглянул на раздраженно-сконфуженное лицо Быстренина и не продолжал. Быстренин оставил Джека в покое и, повеселевший, стал обычным приятным собеседником и подчас остроумным зубоскалом. Муратов, по обыкновению, более слушал и восхищался другом. В Севастополе, конечно, не узнали, что Быстренин залепил заряд Муратову. На вопросы Алексей Алексеевич коротко отвечал:...